Оглавление рубрики

27 ноября 2011 г. Несмотря на то, что данная статья была напечатана почти 40 лет тому назад в журнале «Новая гвардия» (NEW GUARD) в номере за декабрь 1972 г., издаваемом молодёжной организацией «Молодые американцы за свободу» (Young Americans for Freedom), актуальность её не только не уменьшилась, но, ввиду того, что президент Обама изо всех сил тащит Америку в социализм, неизмеримо возросла.
     Так как редакция журнала попросила автора описать социализм как можно более сжато, в статье затрагиваются лишь самые главные аспекты этого учения, к 1972 г. покорившему более полумира и успешно продолжающего захватывать всё новые и новые страны. Более полно социализм описывается известным русским писателем Иваном Лукьяновичем Солоневичем в его бессмертном труде «Диктатура импотентов – социализм, его пророчества, их реализация», откуда автор данной статьи заимствовал основные тезисы.
     Так как статья писалась для американской молодёжи, то некоторые её положения могут показаться «наивными» и «само собой разумеющимися» для выросшей на социалистическом воровстве и приспосабливании аудитории. Но редакция узла «Мысли о России» надеется, что, тем не менее, эта статья может быть полезна «россиянам», вырастающим в хаосе остаточного социализма и сионистской «рыночной оккупации».
     Иллюстрации к данной статье были нарисованы художниками журнала.

+ + +

Советский Союз – диктатура бюрократии

     Стоит заикнуться о провале социализма в Советском Союзе «прогрессивной» аудитории, и вы вызовете Павловский рефлекс, примерно, в таких выражениях: «В Советском Союзе не социализм, там “диктатура” или “большевизм”, “русский коммунизм”, “искажённый марксизм”». И так далее, всё, что хотите, только не социализм.
     По-видимому, столетия философской пропаганды приносят плоды. Смысл социализма («научного социализма» для самых заядлых!) уже давно забыт, и сегодня слово это означает в «просвещённых» умах общество, где нет ни бедных, ни богатых, ни трущоб, ни дворцов, где, в общем, «всё будет замечательно хорошо и социальная справедливость для всех».
     Поэтому неудивительно, что, когда первая полномасштабная реализация «научного социализма» в 1917 году в России вылилась в диктатуру с полномасштабным террором, социалистические теоретики по эту сторону железного занавеса быстро отмежевались от советской системы как «несоциалистической». Другими словами: «Если факты противоречат теории, тем хуже для фактов».
     Но давайте перестанем смотреть на социализм, как на философскую священную корову и глянем на 50-летний советский опыт (достаточно солидный период времени для нации) по-настоящему объективно и научно.
     То есть, давайте зададим себе вопрос: Может ли быть так, что советский строй является единственным возможным практическим воплощением социализма? Ведь до советского эксперимента социалистическая теория была всего лишь теорией. Не следует ли нам пересмотреть теорию, которая, претворённая в жизнь, дала результаты диаметрально противоположные её обещаниям?

Социализм: бюрократия в n-й степени

     Первым делом давайте пересмотрим универсальное понятие, что советская экономическая система является «коммунизмом», искажённой версией «чистого» марксизма, а не социализмом. Давайте глянем на определения в словаре Вебстера: «[Коммунизм] является социальной системой, которая передаёт имущество, капитал и орудия производства под контроль общества, и стремится к равному распределению жизненных благ». Посмотрев слово «социализм», мы читаем: «теория, что земля, орудия производства, а также товары, должны находиться в собственности, управлении и распределении народа при помощи правительства: любая система, стремящаяся воплотить эти идеи на практике».
     Быстренько сравнив эти два определения, мы сразу замечаем, что реальная разница между ними заключается в распределении жизненных благ: распределение «по потребности» между членами общества при коммунизме, и некая неопределённая схема распределения при социализме. Исходя из этих определений, мы видим, что в Советском Союзе – самая настоящая социалистическая экономика.
     Однако если мы вдумаемся в эти определения, мы увидим, что им не хватает ясности. Поэтому давайте попробуем применить здравый смысл и сформулировать их более чётко.
     Владение и управление имуществом (землёй, орудиями производства и т.д.) «правительством» – скользкие понятия. «Правительство», «государство», «народ», «нация» и так далее – чистые абстракции и, как таковые, не могут ничем ни владеть, ни управлять. Только конкретные живые люди с руками и ногами (и, к сожалению, с желудками, требующими еды и питья) могут владеть, управлять и распределять.
     Кто же будут эти люди (неизбежно должны быть) в социалистическом обществе? Естественно, государственные служащие! Или, если использовать слово, в настоящее время широко применяющееся ко всем видам «госслужей» – «бюрократы».
     Таким образом, мы можно переформулировать «теоретическое» определение социализма в чуть более осмысленное: «Социализм является экономической системой, в которой имущество, земля, промышленность и орудия производства, в теории, принадлежат народу, но управляются и контролируются назначенными правительством бюрократами».
     Получив такое практическое определение социализма, мы можем оценить, хотя бы частично, судьбу советских граждан: человек, чьё каждое движение регулируется невообразимой волокитой, жизнь которого зависит от бесконечных законов и правил, а также множества бюрократических указов.
     Вспомните, читатель, ваш опыт с нашими собственными американскими бюрократами и проецируйте их на каждый ваш шаг: покупка буханки хлеба, починка пары туфель, переход с одной работы на другую. Короче говоря, окружите ваш каждый шаг заявлениями, правилами, справками и разрешениями, приправьте их типичным бюрократическим отфутболиванием – «Вам не сюда, товарищ, обратитесь в другой отдел» и – вы живёте в социалистическом раю...
     Но, конечно, это далеко не всё. Есть множество других аспектов, которые непосредственно следуют из естества диктатуры бюрократии, являющейся сутью социализма.

Террор – главная пружина планового хозяйства

     Плановая экономика, визави «капиталистический хаос», была провозглашена социалистическими пророками как самое большое «преимущество» социализма: она автоматически устраняет безработицу, перепроизводство и, следовательно, непроизвольные затраты средств и ресурсов. На первый взгляд, социализм обещает безбрежное счастье, легко достижимое, как только социалистические принципы реализуются.
     Однако первый пятилетний план в Советском Союзе (конец 1920-х годов, начало 1930-х ) привёл к огромному укреплению и последующему непрерывному существованию отдел, чья единственная функция заключалась в поддержании масс советских «рабочих и крестьян» в безропотном послушании. Отдел этот менял своё название (но не свою суть) несколько раз в течение последних 50 лет – ВЧК, ОГПУ, НКВД , МВД, КГБ. Оказалось, что единственный способ реализации плановой экономики был наган у головы практически каждого советского гражданина. Не случайно, что плановая экономика по-настоящему развернулась только после того как Сталин добился неограниченных диктаторских полномочий.
     Многочисленные социалистические теоретики по эту сторону железного занавеса быстро объявили всеобъемлющий террор в Советском Союзе как «не-социалистический», «большевистский», «диктаторский», «коммунистический» и так далее. Теория, которая привела к его появлению, была слишком хороша, чтобы в ней можно было сомневаться.
     Но на самом деле плановая экономика обязана привести к террору! Даже поверхностный анализ показывает, что никакое инакомыслие не может быть терпимо в плановой экономике, если она намерена быть плановой экономикой. Возьмём, например, забастовки. Предположим, что советские сталелитейщики решили бастовать. Так как каждая тонна их производства была запрограммирована для использования в разных отраслях экономики, то такая забастовка бьёт по всей экономике. Это разбивает планы для всей страны. Немудрено, что мы никогда не слышим о забастовках в Советском Союзе. Предполагать, что причиной этого является универсальное счастье «рабочих и крестьян» будет откровенно глупым.

Литература и искусство – отделы пропаганды

     Ещё один аспект практического социализма, который был навязан советским «вождям» реальностью, стало то, что не только экономика, но и все другие стороны жизни страны также должны были быть запланированы с наганом в качестве основного «стимула». Вспоминая крылатое заявление тов. Ленина о том, что «пресса является самым острым оружием социализма», к интеллигенции применялись даже более жёсткие меры, чем к рабочим, для устранения инакомыслящих. Некоторые из них были уморены (поэт Блок), другие – расстреляны (поэт Н. Гумилев), другие – покончили жизнь самоубийством (поэты Есенин, Маяковский). Уцелевшие исполняют роль пропагандистов, получая за это щедрые (по советским меркам) зарплаты, с непременной и постоянной обязанностью хвалить любые действия социалистических «вождей», находящихся в данный момент у власти.
     Это не могло быть иначе. Предположим, что свобода слова была разрешена, и, о чудо, является писатель, как Л. Толстой, с его призывом «возвращения к природе». Если ему удастся убедить достаточное количество рабочих, что мы должны вернуться и жить на деревьях, что станется с тяжёлой промышленностью (которую Толстой считал верхом глупости)? Или, что ещё хуже, предположим, что какой-нибудь писатель посмотрит на любую из многочисленных промашек советских магазинов и колхозов и скажет: «план и планировщики были глупы, и будет лучше, если выкинуть и план и планировщиков». Что же тогда останется от социализма?
     Очевидно, что советские «вожди» хорошо усвоили логику Макиавелли: если нет никого, чтобы рассказать человеку, что он плохо живёт, скорее всего, он никогда не сможет это понять самостоятельно. И поэтому в Советском Союзе так же мало интеллектуального инакомыслия как и нет забастовок.
     В связи с этим интересно рассмотреть дело А. Солженицына. Его единственный «грех» против социалистического отечества является его отказ стать советским пропагандистом. Нигде в своих сочинениях он не оспаривает достоинств социализма, идеологически он является нейтральным. Правда, он осудил сталинские методы, но это же сделали и многие советские вожди. Его последний роман, август 1914 года, можно даже считать (на первый взгляд) созвучным советской практике хуления всего, связанного с «царизмом».
     Но, опять же – и ЭТО очень важно понять – он совершил высшее преступление социалистического государства: он отказывается подчиняться приказам, он настаивает на написании того, что ему нравится, он не принимает заказы от бюрократов, отвечающих за следование «партийной линии». [Это писалось в 1972 г. до появления «Архипелаг Гулаг» и лишения Солженицына советского гражданства, ред. 2011 г.]

Диктатура является обязательной для социализма

     Одно из главных обещаний социалистической утопии – плановая экономика – привело к необходимости беспрекословного соблюдения планов и, следовательно, к необходимости иметь органы принуждения, ныне известные как КГБ. Другими словами, КГБ является истинно социалистическим атрибутом: как ещё можно объяснить его присутствие после 50 лет советского существования, после того как он прекрасно справился со своей первоначальной функцией уничтожения «классовых врагов»? Но на самом деле эта организация является краеугольным камнем советской законности и правопорядка, главной движущей силой советской экономики, окончательным арбитром, определяющим, когда советский писатель (или художник) действует «в интересах трудящихся масс» или против них.
     Подводя итог:

a. В социалистическом обществе не может быть никаких проявлений инакомыслия.
б. Оно должна держаться на терроре.
в. Социализм является диктатурой бюрократии.

     Диктатура (или «культ личности», как её именуют в Советском Союзе) является ещё одним основным требованием для существования социалистического государства.
     Мы показали, что в основе социалистического общества заложено подавление любого инакомыслия, экономического или интеллектуального. И вот, мысленно сканируя слои советской бюрократии, пока не дойдём до самого высокого уровня, мы видим слепое подчинение приказам (или «директивам», как они дипломатически называются там). Но, когда мы выходим на вершину, может ли здесь быть «коллективный», «демократический» форум?
     Ответ ясен. Если «коллективное руководство» состоит из нескольких человек, то сразу же появляется возможность инакомыслия, разногласия, неспособности принимать твёрдые решения. Отсутствие твёрдости на верхах передастся вниз и вся вавилонская башня бюрократии рухнет.
     Таким образом, на протяжении 50 лет истории СССР, всегда существовала диктатура, с короткими интервалами «коллективного руководства». В действительности эти периоды «коллективного руководства» – просто переходное время, в течение которого ведётся ожесточённый бой среди нескольких высших чиновников за кресло диктатора. Так, после семи лет правления Ленина, Сталину понадобилось около четырёх лет, чтобы перебить конкурентов. То же самое произошло после смерти Сталина, когда Хрущёв окончательно ликвидировал своих соперников. И, похоже, сегодня товарищ Брежнев постепенно берёт первое место.

Были ли мы заблаговременно предупреждены ?

     Несмотря на пропаганду утопического социализма в 19-м веке, некоторые из нас смогли рассмотреть его неизбежные последствия.
     Около 100 лет назад Александр Герцен писал: «Социализм разовьётся во всех его фазах до предела, до абсурда. Затем, ещё раз, из титанической груди революционного меньшинства вырвется крик страдания и начнётся борьба не на жизнь, а на смерть, в которой социализм будет играть роль сегодняшнего консерватизма и будет побеждён будущей, неизвестной нам, революцией». А. Герцен, Полное собрание сочинений, том. 5, стр. 121.
     Примерно в то же время, Ф. Достоевский писал: «Только дайте этим современным высшим учителям шанс разрушить старый строй и построить новый, результат будет такой хаос и тьма, что-то настолько жестокое, слепое и бесчеловечное, что всё здание рухнет среди проклятий человечества, ещё до его завершения... Раз отвергнув Христа, человеческий разум может достичь удивительных результатов», Дневник писателя, Гражданин, № 50, 1873 г.
     Л. Толстой абсолютно точно обрисовал русскую революцию: «Власть будет захвачена болтунами-адвокатами и пропившимися помещиками, а за ними – Маратами и Робеспьерами», Яснополянские записки, стр. 81. Этот прогноз, сделанный примерно за пятьдесят лет до революции, оказался фотографией: после свержения царя власть была захвачена А. Керенским («болтун-адвокат») и князем Львовым («пропившийся помещик»). Вслед за ними пришли Ленин и Сталин («Марат и Робеспьер»).

Что говорят факты

     В 1972 году мы не должны ничего принимать на слово. Всё, что мы должны сделать – посмотреть на то, как социализм срабатывает в Советском Союзе. Например, советские газеты, в любой год, будут заполнены по существу одним и тем же материалом. В зависимости от сезона, несколько статей будет призывать колхозников «победить в битве за урожай». Одновременно в одной или нескольких статьях будет описываться невыполнение плана колхозом или заводом («В то время как рабочие с энтузиазмом, в целом, на совесть трудятся, есть несколько...»).
     Эти статьи, подстёгивающие рабочих и крестьян, что, дескать, они должны исполнять свою работу, сами по себе немало значат. В самом деле, они ясно показывают, что для советского рабочего или колхозника нет никакого стимула работать.
     Но различные «грехи» руководства и работников ещё более показательны: «Производство металлических кроватей было запланировано в тоннах. И поэтому это было не просто чистая случайность, что многие заводы делали кровати весом от 110 до 125 кг. Как результат, более 500 000 тонн проката в год было необходимо для производства кроватей». Ф. С. Веселков, «Материальное стимулирование рабочих в СССР», М., 1962, стр. 47.
     Другой пример из той же книги и на той же странице: «...Производство эмалированной посуды и кастрюль планируется в тоннах. В результате магазины получают много больших кастрюль и сковородок, но не достаточно нужных малых размеров».
     Эти примеры могут быть продлены до бесконечности. Их можно было бы объяснить, сказав: «Но, если бы план был сформулирован по-иному, то...» и так далее, и я бы согласился. Но что здесь действительно важно, так это отношение к делу, то есть, вездесущая тенденция удовлетворить некие «директивы», без учёта качества или полезности продукта. Но это и не может быть иначе. Зарплата руководителя завода идёт независимо от качества его работы. Правда, есть разные «стимулы», по которым он может заработать бонус, но в бюрократии есть более простые способы, чем упорный труд, чтобы заработать бонусы.
     Этот отсутствие «капиталистических стимулов» заставляет советских плановиков использовать всевозможные уловки, чтобы заставить советских рабочих работать. То, что американские рабочие уже давно называют «потогонными методами», является общепринятой практикой в «социалистическом раю», то есть, зарплата многих работников промышленности основана на выработке, а не почасовой ставке. «Это повышает производительность и улучшает организацию производства. Из-за этого 77,5% промышленных рабочих в 1956 году оплачивались на этой основе. И сегодня эта практика по-прежнему преобладает». (Веселков, стр. 99.)
     Штрафы также используются в Советском Союзе довольно регулярно в качестве наказания за плохую работу. Пишет Веселков (с. 138): «Например, директоры совхозов имеют право снижать зарплату комбайнеров на 30% за низкое качество уборки Это служит одной из мер по повышению качества уборки...».
     Все эти примеры показывают общее бессилие бюрократии, сверху донизу. Так же, как нет никаких стимулов для производства в управлении, их ещё меньше для рабочих. И поэтому, как «решающий стимул», стоит КГБ, легко заполняя тюрьмы путём выявления «врагов народа» среди второго и третьего поколений «советского человека».

Учимся ли мы?

     По всей видимости можно сделать вывод, что американцы, в целом, очень медленно учатся. Действительно, в этой стране, создавшей больше богатства, чем все другие страны вместе взятые, есть сомнения в успехе наших методов. Есть много экспериментаторов, которые хотели бы попробовать «свой» вариант социализма. Похоже, что единственные люди на этой земле, кто познал «социалистические факты жизни» – те , кто жил, даже в течение короткого времени, при социализме.
     К примеру, как ни странно, в прошлом году мы пытались вылечить свободное предпринимательство (после того как оно увязло в постоянно растущем бремени бюрократических мер), увеличив гнёт бюрократии в новой экономической политике президента, «НЭПа», заморозив зарплаты и цены. Вспомним, что Ленин тоже применял новую экономическую политику. Сразу после «военного коммунизма», разрушившего экономику России, он дал стране «передышку», разрешив работу малого бизнеса. Он рассуждал совершенно правильно, что только капитализм может спасти экономику, отравленную большой дозой социализма. Этот урок полезно бы помнить американской администрации.
     Вместо этого, мы, кажется, неспособны осознать, что каждый новый бюрократ является новым непроизводительным членом общества. Типичной бюрократической функцией является контролировать, управлять, ограничивать. Мы не только увеличиваем бремя, но мы также уменьшаем наши возможности нести это бремя, так как мы жертвуем некой частью нашей свободы каждый раз, когда мы создаём новое «правительственное учреждение». И так же, как социализм является диктатурой бюрократии, диктатура бюрократии является социализмом...

Что делать?

     Первое, что нужно сделать, это пересмотреть многие, казалось бы «само собой разумеющиеся» понятия, проповедуемые сегодня на каждом шагу. Всякий раз, когда кто-то выдвигает громкие, «морально правильные» предложения, нужно спросить: что они на самом деле означают? О чём они? Как любое предложение может быть осуществлено на практике?
     И, наконец, лучше всего помнить, что до сих пор все попытки построить «рай на земле» неизменно приводили к катастрофе. Не пора ли согласиться, что Божий порядок лучше всего?

Пётр Николаевич Будзилович
Г. Наяк,
Штат Нью-Йорк.

+ + +

В начало

Rambler's Top100